Шостакович Дмитрий Дмитриевич

ШЕСТАЯ СИМФОНИЯ, CИ МИНОР

СОЧ. 53 (1939)
I. Largo.
II. Allegro.
III. Presto
Первое исполнение — 5 ноября 1939 г. в Ленинграде
под упр. Е. Мравинского

Шестая симфония получила признание не сразу. Многое в ней показалось странным. И то, что она состоит из 3 частей вместо обычных четырех; и то, что I часть — медленная и строгая — совсем не похожа на бурные Allegro классических симфоний; и то, что последующие части не связаны по содержанию ни с первой, ни между собой. Время помогло осознать смысл этой смелой, оригинальной концепции. 3 части симфонии — три мира образов. В пределах одного произведения показаны резко различные грани жизни. Композитор словно подчеркивает мысль о ее многоликости, захватывающем многообразии ее проявлений.

Скорбной сосредоточенностью проникнута музыка I части. Она течет медлительно и ровно. Рождается образ оцепенения, скованности, заставляющий вспомнить о реквиеме. По-баховски возвышенна суровая главная тема. В ее облике есть что-то от интонаций патетической речи. «Говорящие» интонации есть и в побочной теме, возникающей у английского рожка. Но здесь они далеки от ораторской патетики: печальная покорность слышится в них.

II часть — скерцо — резко переключает музыку в иной план. В ней множество тем, мелькающих, точно в калейдоскопе. И ни одной них не суждено надолго завладеть вниманием слушателей. Изобилие быстро чередующихся мелодий могло бы вызвать ощущение радостного оживления, если бы не их характер, странно извиваюющийся, колючий. Оркестр звучит сухо и холодно: преобладают деревянные духовые, ксилофон, малый барабан. Мало-помалу возникает образ чуждых человеку сил, очерченный полуреально, полуполуфантастически.

Финал полон энергии и веселого задора. Его образы подчерк~росты, подчас грубоваты. Они заимствованы из живого музыкального быта: с темпераментным галопом, тяжеловесным вальсом, бодрым маршем остроумно и вполне естественно соседствуют отголоски музыки Моцарта и Россини... Пьянящим чувством земной радости заканчивается симфония. Но слушатель не забыл дум I части и недобрых, дразнящих звучаний второй, унося в сознании сложный, по-шекспировски многогранный образ, сливший воедино противоположные начала жизни.

Следующая страница: Седьмая симфония