Русская музыка Классика Музыка XX века Школа Лекторий Истории Театр Фойе |
Русская музыкаГлинка Михаил ИвановичБалакирев Милий АлексеевичБородин Александр ПорфирьевичМусоргский Модест ПетровичРимский-Корсаков Николай АндреевичЧайковский Пётр ИльичАренский Антон СтепановичЛядов Анатолий КонстантиновичТанеев Сергей ИвановичКалинников Василий СергеевичГлазунов Александр КонстантиновичСкрябин Александр НиколаевичРахманинов Сергей ВасильевичСтравинский Игорь ФедоровичГлиэр Рейнгольд Морицевич Мясковский Николай ЯковлевичПрокофьев Сергей СергеевичШостакович Дмитрий ДмитриевичПервая симфонияЧетвертая симфонияПятая симфонияШестая симфонияСедьмая симфонияВосьмая симфонияДевятая симфонияДесятая симфонияОдиннадцатая симфония «1905 год»Двенадцатая симфония «1917 год»Концерт для скрипки с оркестромКонцерт для виолончели с оркестромКабалевский Дмитрий БорисовичХачатурян Арам ИльичХренников Тихон НиколаевичКлассическая музыкаЗарубежная музыка XX векаМузыкальная школаЛекторийМузыка в театреМузыкальные историиМузыкальное фойе Музыка даже в самых ужасных драматических положениях должна всегда пленять слух, всегда оставаться музыкой.
(В.Моцарт) |
Шостакович Дмитрий ДмитриевичПЯТАЯ СИМФОНИЯ, РЕ МИНОР
СОЧ. 47 (1937) Пятая симфония Шостаковича — выдающееся явление современной культуры, одно из крупных произведений советской музыки, утвердивших ее мировое значение. Страстный гуманизм симфонии не мог остаться незамеченным в годы, предшествовавшие второй мировой войне: уже через несколько месяцев после премьеры Пятая симфония исполнялась за рубежом в концерте «Песни мира», который проходил под лозунгом международной солидарности в борьбе против фашизма. Эмоциональный тонус тех лет, сложное переплетение энтузиазма, горьких недоумений, светлых надежд и тяжелых предчувствий — все это сказалось на образном строе музыки. Но Пятая симфония — не только художественный документ эпохи: в основе ее концепции — извечная тема мирового искусства, тема становления человеческой личности. Человек формируется в острых противоречиях, в нелегкой борьбе за идеалы, за активное и светлое приятие мира. Шостакович не стремится сгладить конфликты. Облик его симфонии — суровый, сосредоточенный. Контрасты обозначены резко. Музыка полна глубокой значительности. Уже краткий вступительный мотив струнных, открывающий I часть, звучит словно эпиграф к симфонии: в нем слышится мужественный вызов трудностям жизни, воля к их преодолению, решимость борьбы. В неторопливом, но напряженном движении музыки предстает сложный и противоречивый мир мыслей и чувств: здесь и глубокое раздумье, и краткие проблески надежды, и снова тяжесть нерешенных вопросов. Пленительная, но неуловимая, как мечта, тема, возникающая в высоком звучании скрипок, не приносит успокоения. Неизбежна борьба, упорная и отчаянная. Такт за тактом нарастает ощущение высочайшего напряжения всех душевных сил. Мятущиеся, словно в поисках выхода, причудливо изменяются знакомые мелодии, одна из которых превращается в зловещий марш. Он звучит как торжествующее шествие враждебных сил, предвещая знаменитый эпизод вторжения в I части Седьмой симфонии. Но с решительным возвращением темы-эпиграфа все явственнее просветляется музыка, вселяя уверенность в победе. Правда, к концу части колорит вновь мрачнеет. В тревожной тишине замирают дрожащие звуки челесты. II часть временно отстраняет образы борьбы, напоминая об иных, светлых сторонах жизни, о ее повседневных радостях. Музыка рождает вереницу полнокровных образов, проносящихся в ритме то менуэта, то вальса. Увлекают и радуют остроумные контрасты, неожиданные сопоставления оркестровых тембров, исполненные мягкого юмора. Поэзией глубоких раздумий напоена вдохновенная музыка III части. Она звучит как исповедь, одновременно страстная и целомудренная. Главную тему — скорбную и строгую — дополняет отмеченный душевной тонкостью дуэт флейт в сопровождении арфы. Возвращение начальной темы дано в новых, взволнованно-драматических тонах. После суровой реплики басов оркестр вновь замирает: на фоне трепещущего тремоло скрипок трогательно поет, будто жалуясь, одинокий гобой. Эта выразительная мелодия появляется затем в момент высшей кульминации III части, выражая страстную мольбу, жажду счастья... Только беспредельная щедрость души могла вызвать такое изобилие прекрасных поющих мелодий. В их медленном, но напряженном токе — секрет воздействия этой музыки, источник ее внутреннего драматизма. Трудно даже поверить, что ее нарастания и кульминации выполнены без участия медной группы, полностью исключенной из партитуры III части. Могучий возглас труб и тромбонов, грохот литавр обрывают лирическое размышление. Так начинается финал, который, по словам автора, «разрешает трагедийно-напряженные моменты первых частей в жизнерадостном оптимистическом плане» . Это музыка волевых усилий, воодушевления масс, действия. Приглушенные, настороженные звучания среднего раздела, перекликающиеся с образами Largo, не в силах сдержать стихийный натиск победных звучаний, сметающих настроения скорби и тревоги, чтобы утвердить волю к творчеству и борьбе, чувство мужественной радости и жизнеутверждения. Следующая страница: Шестая симфония
|
© ДоМиЛяМи - музыкальный портал, 2014-2021 | контакты карта сайта |