Русская музыка Классика Музыка XX века Школа Лекторий Истории Театр Фойе |
Русская музыкаКлассическая музыкаЙозеф Гайдн Вольфганг Амадей МоцартЛюдвиг ван БетховенПервая симфонияВторая симфонияТретья симфония «Героическая»Четвертая симфонияПятая симфонияШестая симфония «Пасторальная»Седьмая симфонияВосьмая симфонияДевятая симфонияУвертюры БетховенаКонцерты БетховенаПятый концерт для фортепиано с оркестромФранц ШубертКарл-Мария ВеберФеликс МендельсонРоберт ШуманФредерик ШопенГектор БерлиозФеренц ЛистРихард ВагнерИоганнес БрамсСезар ФранкЖорж БизеБедржих СметанаАнтонин ДворжакЭдвард ГригГустав МалерАнтон БрукнерКлод ДебюссиРихард ШтрауссЗарубежная музыка XX векаМузыкальная школаЛекторийМузыка в театреМузыкальные историиМузыкальное фойе Единственно возможный комментарий к музыкальному сочинению — другое музыкальное сочинение.
(И.Стравинский) |
Людвиг ван БетховенВОСЬМАЯ СИМФОНИЯ, ФА МАЖОРСОЧ. 93 (1812) Восьмая симфония стоит несколько поодаль от генеральной линии бетховенского симфонизма. Это своего рода интермеццо, краткий миг отдыха перед штурмом последней вершины — Девятой симфонии, которая, как известно, обдумывалась многие годы. Сам Бетховен назвал Восьмую «маленькой симфонией». Действительно, по своим лаконичным формам она близка произведениям гайдновской поры; и не только по формам, но и по стилю. Может показаться странным, что в преддверии новаторской Девятой Бетховен возродил, хотя, конечно, и не полностью, ушедшую в прошлое манеру письма. Однако это возрождение — не реставрация. «Неоклассицизм» Восьмой отмечен оттенком чуть ироничной стилизации. Художник-философ, познавший трагизм человеческого бытия, с шутливо-снисходительной улыбкой оглядывается на далекий по духу «идиллический XVIII век» и с виртуозной легкостью гения восстанавливает свойственные ему формы музыки. В симфонии царствуют ясность, прозрачность, стройность, на всем лежит оттенок тонкого артистизма, и лишь изредка в мир чистой красоты и безоблачности врывается истинно бетховенская властная сила. I часть по-гайдновски жизнерадостна и проста. Только в разработке ощущается свойственный Бетховену динамизм симфонического развития. II часть — Скерцо — имеет юмористическое содержание. Композитор положил в ее основу тему некогда сочиненного им канона, который он посвятил своему другу, изобретателю метронома Мельцелю: «та-та-та, та-та-та, та-та-та, о Мельцель, милый мой!» . Детски простодушная, но полная грации и изящества, эта тема звучит все время на фоне ритмически ровной пульсации аккордов, имитирующих стук метронома. В III части Бетховен «восстанавливает в правах» им же некогда замененный на Скерцо старинный Менуэт гайдновского типа — бойкий, по-крестьянски чуть грубоватый. Звучание двух валторн в трио вызывает в памяти музыкальные пасторали XVIII в. Финал сверкает остроумием, неистощимой изобретательностью. Его основная шутливая тема, играющая роль рефрена в этом рондо, возвращается всякий раз в новом обличье. Кажется, будто она ведет за собой хоровод красочных образов, -исполненных простодушного веселья и заразительного юмора. Чайковский писал: «Последняя часть, полная юмористических контрастов, неожиданных поворотов, чарующей фантазии, останется навсегда неподражаемым прекрасным образцом симфонической музыки» . Следующая страница: Девятая симфония
|
© ДоМиЛяМи - музыкальный портал, 2014-2021 | контакты карта сайта |