Людвиг ван Бетховен

ТРЕТЬЯ СИМФОНИЯ («ГЕРОИЧЕСКАЯ») МИ-БЕМОЛЬ МАЖОР

СОЧ. 55 (1804)
I. Allegro con brio.
II. Marcia funebre. Adagio assai.
III. Scherzo. Allegro vivace.
IV. Finale. Allegro molto
Первое исполнение — 7 апреля 1805 г. в Вене

В этой симфонии раскрылась впервые вся необъятная, изумительная сила творческого гения Бетховена.
П. Чайковский

«Героическая» симфония Бетховена открыла новую эру в истории данного жанра. Впервые симфония по грандиозности замысла и философской глубине вступила в соревнование с трагедиями Шекспира и мессами Баха. Она нашла путь, который вскоре позволил ей, наряду с романом, занять одно из важнейших мест в духовной жизни людей XIX и ХХ вв. Замысел симфонии был подсказан эпохой, дававшей обильную пищу для искусства героического плана.

Дух свободы реял над Европой. Под ударами победоносного первого консула рушились монархии. Бетховену «были дороги республиканские принципы... он надеялся, что Бонапарт заложит основы для счастья всего человечества» , — рассказывал впоследствии друг композитора. Генерал Бонапарт был для Бетховена тем идеалом героя, который вдохновил его на создание Третьей симфонии. Имя Бонапарта уже стояло на титульном листе партитуры только что законченной симфонии, когда дошла весть о его коронации. «Этот — тоже заурядный человек1 — с горечью воскликнул композитор. — Теперь он будет топтать ногами все человеческие права, следовать только своему честолюбию... и сделается тираном!» Третья симфония получила новое название — «Eroica» («Героическая» ). При первых исполнениях она вызвала целую бурю. Большинство увидело в этом новаторском произведении причуды необузданной фантазии, стремление к оригинальничанию и диссонансам.

4 части симфонии — 4 акта героического повествования. Начальные удары оркестра, которыми открывается I часть («орлиное allegro» , как назвал ее А. Серов), вовлекают слушателя в гущу событий, в атмосферу борьбы. Музыка, проникнутая пульсом напряженного действия, резко контрастна: и вспыхивающая ослепительным героическим сиянием главная тема, и ласковые реплики побочной, и резкие драматические акценты, — все примет участие в предстоящей «грандиозной битве». И вот она начинается. «Музыкальным Аустерлицем» назвал Р. Роллан разработку I части. Сквозь тревожную дымку проступают контуры главной темы. Все отчетливее и суровее становится ее звучание; музыка наполняется драматизмом яростных столкновений, аккумулируя громадную энергию. Будто издалека, перекрывая «шум битвы» , доносится «боевая песня» (флейта и гобой); вновь и вновь идет на приступ главная тема, вновь и вновь штурмует композитор бастионы зла, пока напряжение не достигает высшей .точки. И тогда наступает срыв: краткий миг тишины и скорби, напоминание о жертвах. И вновь кипение борьбы. Реприза воспринимается как продолжение разработки. В музыке, овеянной героическим дыханием, неудержимо растет ощущение неизбежной, словно несущейся на крыльях Победы.

II часть неожиданна по решению. Это траурный марш. Р. Роллан его расшифровывает так: «В Adagio assai герой уже мертв. Никогда он не был более живым. Дух его парит над гробом, который несет все человечество». Проста до боли скорбная мелодия марша, чеканен медленный шаг его ритма. Чувство горя заковано в броню мужественности. На всем лежит печать возвышенного страдания, благородной, суровой торжественности. Марш разворачивается грандиозной траурно-триумфальной фреской, рисующей воображению картину, полную трагизма и истинной героики. Мажорный эпизод увлекает мысль к чему-то светлому, возможно, к воспоминаниям, а быть может, к будущему, но приводит лишь к новому взрыву горя (фугато). Заканчивается марш затухающими вдали отголосками главной скорбной темы.

Скерцо — воплощенное движение. Если в Первой симфонии оно еще хранило следы воздействия танца, а во Второй слышалась буйная, неуемная сила, то здесь эта часть «окрашена в романтические тона» (Э. Эррио). От нее тянутся нигя к Скерцо Мендельсона из «Сна в летнюю ночь» . Непрерывный ритм скачки — то приближающийся, то удаляющийся, — таинственно-призывные зовы «лесного рога» (валторна) вызывают представление о лесной романтике немецких легенд, Переключая внимание слушателя на светлые стороны жизни, Скерцо психологически подготавливает финал.

В IV части завершается развитие идеи симфонии. Суровая борьба, стоившая многих жертв, закончилась победой. Бастионы зла разрушены. Добро восторжествовало. Этому торжеству света и добра Бетховен придает характер всенародного «праздника мира» (А. Серов). По структуре финал представляет собой вариации на две темы. Перевоплощаясь, они создают цепь эпизодов танцевального, эпического, лирического, маршево-героического склада. Пестрый калейдоскоп разнообразных «сцен» симфонически объединяется в общую, впечатляющую своей красочностью, картину ликования и радости.

Следующая страница: Четвертая симфония