Русская музыка Классика Музыка XX века Школа Лекторий Истории Театр Фойе |
Русская музыкаГлинка Михаил ИвановичБалакирев Милий АлексеевичБородин Александр ПорфирьевичМусоргский Модест ПетровичРимский-Корсаков Николай АндреевичЧайковский Пётр ИльичАренский Антон СтепановичЛядов Анатолий КонстантиновичТанеев Сергей ИвановичКалинников Василий СергеевичГлазунов Александр КонстантиновичСкрябин Александр НиколаевичРахманинов Сергей ВасильевичСтравинский Игорь ФедоровичГлиэр Рейнгольд Морицевич Мясковский Николай ЯковлевичШестая симфонияДвадцать первая симфонияДвадцать седьмая симфонияПрокофьев Сергей СергеевичШостакович Дмитрий ДмитриевичКабалевский Дмитрий БорисовичХачатурян Арам ИльичХренников Тихон НиколаевичКлассическая музыкаЗарубежная музыка XX векаМузыкальная школаЛекторийМузыка в театреМузыкальные историиМузыкальное фойе Без музыки жизнь была бы ошибкой.
(Ф.Ницше) |
Мясковский Николай ЯковлевичШЕСТАЯ СИМФОНИЯ, МИ-БЕМОЛЬ МИНОР
СОЧ. 23 (1923) Шестая симфония Мясковского — первое крупное симфонической произведение, созданное в России после Октября (Пятая симфония, законченная Мясковским в 1918 г., вынашивалась и осуществлялась в предоктябрьские годы). Значение ее в истории советского симфонизма определяется, главным образом, новизной содержания. Это была первая попытка передать в симфонической музыке дыхание новой эпохи, осмыслить события, потрясшие мир. События эти предстали в симфонии в их стихийно-могучем, трагическом величии, как нечто неизбежное, несущее бесчисленные жертвы. Так переживала, ощущала революцию значительная часть интеллигенции той поры. Грандиозность замысла сказалась и в монументальности формы (симфония длится более часа), и в редком изобилии «персонажей», тем, и в обостренной экспрессивности музыкальной речи. По словам автора, известное влияние на концепцию Шестой оказала драма Э. Верхарна «Зори» с ее романтическим «жертвенным» пониманием революции. Но «первым импульсом было случайно услышанное мной исполнение французских революционных песен «Сa ira» («Все вперед» ) и «Карманьолы» одним приехавшим из Франции художником...» Мелодии этих песен легли в основу финала, рисующего картины революционной бури. Эта часть — наиболее «объективная» в цикле, в ней возникают образы внешнего мира, тогда как предшествующие целиком обращены вовнутрь, погружаясь в сложные душевные коллизии. Высокой напряженностью чувств отмечена I часть. И эта напряженность — от противоречивости состояний: то потерянно-смятенных, то собранных, волевых, то страстно устремленных. Последние связаны с образной сферой главной темы — резко импульсивной, с острым извивающимся рисунком (авторская ремарка fernceнеистово, дико, необузданно). Ее предваряет краткий вступительный мотив, звучащий массивно и грозно. Интенсивнейшее развитие музыки рождает несколько новых, еще более энергичных мелодий и мотивов. Недолгое успокоение приносит побочная партия. Правда, от ее второй темы веет волнением, но это — «доброе» волнение, от полноты лирического чувства. Глубоко человечна первая тема побочной партии, возникающая в негромком сдержанном хоре струнных. Эта тема играет немаловажную роль в драматургии разработки, где она подвергается сокрушительным «атакам» повелительно грозных мотивов главной партии. Особенно впечатляет' момент, когда главная тема, гигантски замедленная (в 4 раза!), провозглашается валторнами и трубой, насыщаясь нечеловеческим напряжением, Это —центральная, вершинная точка I части, , собравшая, ,как в сгустке, ее господствующее состояние. II часть симфонии не дает передышки в развитии драмы. Это леденящее душу зловещее скерцо, проносящееся в стремительно-возбужденном движении. В среднем разделе музыка слегка проясняется, раздаются прозрачные свирельные напевы. Но ненадолго: их вытесняет печальная мелодия, наподобие плача-причета, вызывая в памяти мрачный средневековый напев «Dies irae» . Мелодия эта напоминает о себе в следующей, III части. Здесь, наконец, возникают моменты устойчивого спокойствия, Однако общее впечатление от этой музыки смутно-тревожное: лирическое размышление слишком часто прерывается резкими возгласами, перебивается многозначительными реминисценциями — грозными мотивами из I части, мелодией-плачем из скерцо. Вспоминается блоковское — «покой нам только снится». В острых конфликтах развивается содержание финала. Энергичная поступь мелодий «Все вперед» и «Карманьолы» чередуется с эпизодами, полными неуверенности, с мотивами вздохов и стонов. Несколько раз является тема «Dies irae» , зародившаяся еще в скерцо. Композитор воспользовался и напевом старинного русского духовного стиха «О расставании души с телом» , близкого народной протяжной песне. Впервые появляется он в оркестре. Затем, после грандиозной кульминации, его запевает хор:
Что мы видели? Диву дивную, Музыка постепенно, но неуклонно светлеет. Умиротворенно звучит одна из красивейших лирических мелодий III части - словно прекрасная мечта, манящий идеал, потребовавший стольких жертв и страданий. Следующая страница: Двадцать первая симфония
|
© ДоМиЛяМи - музыкальный портал, 2014-2021 | контакты карта сайта |