АНАТОЛИИ КОНСТАНТИНОВИЧ ЛЯДОВ

(1855 — 1014)

Появился новый, несомненный, оригинальный и русский юный талант,
сын Конст. Лядова, ученик консерватории...
Воистину талант! Легко, бесхитростно, бойко, свежо и с силой!..
М. Мусоргский

Музыкально-эстетическое credo Лядова можно сформулировать чеховскими словами: «Краткость — сестра таланта». Тонкий мастер, всегда стремившийся к ювелирной отделке деталей, ярый приверженец программной, «изобразительной» музыки,— Лядов остро тяготел в своем творчестве к жанру миниатюры. Таковы и его симфонические картины, опирающиеся на темы и сюжеты русского фольклора, сказочной фантастики, природы...

Музыкальный почерк Лядова тесно связан с национальными композиторскими традициями. Его музыка содержательна, искренна и поэтична. Она отличается красотой и изяществом, живой манерой высказывания, мягким юмором, причудливым оркестровым колоритом.

Ученик, а впоследствии большой друг Римского-Корсакова, Лядов, подобно своему учителю, стал связующим звеном между двумя поколениями русских музыкантов. К одному из них относились кучкисты, с которыми Лядов общался еще в 70-х гг. прошлого столетия (Мусоргский, Бородин); к другому — младшие современники композитора, члены беляевского кружка и примыкавшие к нему музыканты (Глазунов, Скрябин и др.). Человек T()llкого, проницательного ума и огромного обаяния, вдумчивый педагог, Лядов воспитал огромную плеяду учеников, большинство из которых продолжали активно работать уже в советскую эпоху.

«БАБА-ЯГА», КАРТИНКА К РУССКОЙ НАРОДНОЙ СКАЗКЕ

СОЧ. 56 (1904)
Первое исполнение — 18 марта 1904 г. в Петербурге под упр. Ф. Блуменфельда

«Баба-Яга» — яркая, динамичная, графически четкая оркестровая миниатюра. В ней с предельной собранностью и ясностью воплощен один из эпизодов «Народных русских сказок» А. Афанасьева. Эпизод этот лаконичен, и Лядов приводит его полностью в партитуре: «Баба-Яга вышла на двор, свистнула,— перед ней появилась ступа с пестом и помелом. Баба-Яга села в ступу и выехала со двора, пестом погоняет, помелом след заметает... Скоро послышался в лесу шум: деревья трещали,' сухие листья хрустели...»

Сцена фантастического полета Бабы-Яги, шум дремучего леса, треск деревьев, встревоженное щебетание пернатых обитателей лесного царства — все это наглядно оживает в музыке Лядова Оркестровые голоса движутся то сплоченно, целыми группами, то вдруг весело разбегаются, чтобы затем снова слиться в легкий, звенящий поток, стремительно несущийся вперед. В музыкальной фактуре «Бабы-Яги» большую значимость приобретает собственно движение, а не рельефность и яркость тематического материала. Внимание привлекает лишь тема Бабы-Яги, излагаемая в начале после небольшого вступления в низком регистре солирующего фагота ... Несколько волнообразных нарастаний приводят к кульминации, после чего звучность постепенно тает, Заканчивается вся картина холодными «капельными» присвистами флейт на фоне «осторожного» тремоло скрипок. Баба-Яга пронеслась и бесследно исчезла вдали ...

«ВОЛШЕБНОЕ ОЗЕРО», СКАЗОЧНАЯ КАРТИНКА ДЛЯ ОРКЕСТРА

СОЧ. 62 (1909)
Первое исполнение — 21 февраля 1909 г. в Петербурге под упр. Н. Черепнина

«Волшебное озеро» — один из ранних образцов русской музыкальной звукописи, где предметом изображения служит природа в ее нетронутом, статичном состоянии. Это подчеркивает и композитор в известном высказывании о «Волшебном озере»: «Как оно картинно, чисто, со звездами и таинственностью в глубине! А главное — без людей — без их просьб и жалоб — одна мертвая природа — холодная, злая, чо фантастичная, как в сказке».

Однако лядовскую партитуру нельзя назвать мертвой или холодной, Напротив, она согрета теплым лирическим чувством,— трепетным, но сдержанным. Недаром Б. Асафьев писал, что в этой «поэтической созерцательной музыкальной картине... творчество Лядова овладевает сферой лирического симфонического пейзажа».

Красочная палитра «Волшебного озера» складывается из «завуалированных», приглушенных звучаний, из шорохов, шелестов, еле заметных «всплесков» и колебаний. Здесь преобладают тонкие ажурные штрихи. Динамические нарастания сведены к минимуму. Все оркестровые голоса несут самостоятельную «изобразительную» нагрузку (применением сурдин Лядов старается придать им более матовую окраску). Мелодического развития в подлинном смысле этого слова нет. Как мерцающие блики светятся отдельные короткие фразы-мотивы... Лядов, умевший чутко «слышать тишину», с поразительным мастерством рисует картину зачарованного озера, — картину дымчатую, но вдохновенную, полную сказочного аромата и чистой, целомудренной красоты...

«КИКИМОРА», НАРОДНОЕ СКАЗАНИЕ ДЛЯ ОРКЕСТРА

СОЧ. 63 (1910)
Первое исполнение — 13 марта 1910 г. в Петербурге под упр. Н, Черепнина

В «Кикиморе» Лядов вновь, как и в «Бабе-Яге», обращается к сфере русской сказочной фантастики. Но эта оркестровая миниатюра не просто звукоизобразительная картина, точно следующая всем внешним перипетиям сюжета. Здесь образы получают более выпуклое и рельефное воплощение; здесь с большей силой сказывается гротесковое начало.

Программа, предпосланная партитуре, такова: «Живет, растет Кикимора у Кудесника в каменных горах. От утра до вечера тешит Кикимору Кот-Баюн, говорит сказки заморские. С вечера до бела света качают Кикимору во хрустальчатой колыбельке. Ровно через семь лет вырастает Кикимора. Тонешенька, чернешенька та Кикимора, а голова-то у ней малым-малешенька, со наперсточек, а туловище не опознать с соломинкой. Стучит, гремит Кикимора от утра до вечера, свистит, шипит Кикимора со вечера до полуночи; со полуночи до бела света прядет кудель конопельную, сучит пряжу пеньковую, снует основу шелковую. Зло держит на уме Кикимора на весь люд честной» («Сказания русского народа» И. Сахарова).

Пьеса состоит из двух контрастных разделов. Первый — медленный, лениво разворачивающийся, рисует волшебное царство Кудесника. Уже здесь дана характеристика Кикиморы: нежную колыбельную песню (ее томно напевает английский рожок) дважды прерывают беспокойные выкрики флейт и гобоев. Холодом веет 'от звонкого, бесстрастного звучания челесты (тема «хрустальчатой колыбельки»). Второй быстрый раздел начинается с резкого выкрика деревянных духовых. Это тема Кикиморы-едкая, скользкая, пронырливая... Ее суетливый бег не прекращается уже до конца пьесы. Колючие акценты, «скачущий» ритм, резкие, угловатые, мелодические фразы рисуют образ маленького злобного существа. Последние такты «Кикиморы» отмечены типичной лядовской тембровой «пикантностью». Здесь противопоставлена звучность крайних регистров: еле слышному pizzicato контрабасов отвечает сухой, визгливый форшлаг флейты-пикколо. Сказочный образ быстро и неожиданно скрылся из виду...

Симфонические сочинения:

•  Первое скерцо (1886),
•  Мазурка (1887),
•  «Про старину» (1889),
•  Польский памяти А. Пушкина (1899),
•  «Баба-Яга» (1904),
•  Восемь русских народных песен (1906),
•  «Волшебное озеро» (1909),
•  «Кикимора» (1910),
•  Танец амазонки (1910),
•  «Из Апокалипсиса»,
•  Симфоническая картина (1912),
•  «Скорбная песнь» (1914).

В.С. Фомин
(Для слушателей симфонических концертов)

Следующая страница: Танеев Сергей Иванович